Черное воскресенье - Страница 87

— С удовольствием. Я буду твоим гидом, Дэвид. Вот увидишь, город стоит того, чтобы потратить на него несколько дней.

— Да, вот еще что. Я не хочу, чтобы ты присутствовала на Суперкубке. Приезжай, ты мне очень здесь нужна. Но не приближайся к стадиону. Обещаешь?

— Если это опасно для меня, то это опасно и для других. Почему вы не предупредите всех?

— То же самое сказал и президент. Заявил, что, если игра состоится, то он непременно будет присутствовать на ней.

— А нельзя ее отменить или перенести?

— Президент вызвал к себе Бейкера и Биггса и заявил им, что, если во время проведения Суперкубка невозможно обеспечить должную безопасность зрителей, то игру следует отменить и объявить о причинах. Бейкер убедил президента, что ФБР предпримет все необходимые меры и обеспечит безопасность соревнований.

— А что по этому поводу думают в Секретной службе?

— Биггс не склонен к опрометчивым обещаниям. Он ждет. Ждет, когда ситуация прояснится. Он не приглашает на игру никого из своих знакомых. Я тоже. Обещай же мне, что тебя там не будет.

— Хорошо. Я обещаю тебе, Дэвид.

Кабаков улыбнулся:

— Ну, а теперь я весь внимание, давай, начинай свою лекцию о Новом Орлеане.

Ужин оказался великолепным. Они неторопливо ели, запивая терпким вином. За окном сверкал огнями вечерний город. Кабаков впервые за много дней почувствовал, как напряжение отпускает его. Мягкое пламя свечей играло на нежном лице Рэйчел. Рэйчел рассказывала, как в детстве впервые попала в Новый Орлеан. Она с грустной улыбкой вспоминала, как почувствовала себя истинной леди, когда отец повел ее обедать к «Антуану». Официант специально для нее положил на кресло бархатную подушечку.

Они договорились устроить роскошной ужин у «Антуана» ночью 12 января, когда все уже окажется позади. Они болтали, смеялись и строили планы. Дневные тревоги отступили. Вечер закончился в постели. Рэйчел, немного утомленная страстностью Кабакова, заснула со счастливой улыбкой на губах. Далеко за полночь она вдруг проснулась, голова ее лежала на его груди, и Рэйчел услышала, как мерно и спокойно бьется сердце. Он не спал. Рэйчел подняла голову. Он улыбнулся ей и мягко провел рукой по волосам. Она потянулась к нему губами, его губы ответили, но Рэйчел поняла, что мысли его в этот момент были где-то очень далеко.

* * *

Грузовик с бомбой въехал в черту Нового Орлеана 31 декабря в 23.00. Водитель миновал по десятой автостраде недостроенный крытый стадион, свернул на шоссе номер 90 и остановился рядом с мостом через Миссисипи, неподалеку от пристани на Тэлия-стрит. В этот час здесь не было ни души.

— Приехали. Мы условились встретиться здесь. — Водитель немного испуганно вглядывался в ночную темноту. Его напарник зевнул и ничего не ответил. — Но черт меня подери, если я кого-нибудь вижу. Да и пристань вроде закрыта. — Водитель поежился. — Неуютное местечко, да вроде то самое.

Тут он вздрогнул от тихого, прозвучавшего над самым ухом, голоса:

— Вы не ошиблись, это то самое место. И вас ждут. — Фазиль, взобравшись на подножку, просунул голову в кабину. — Вот бумаги. Посмотрите, и я распишусь в получении груза.

Пока водитель сосредоточенно изучал документы при свете карманного фонаря, Фазиль проверил пломбы на бортах грузовика. Все в порядке.

Водитель, удовлетворенный бумагами и оправившийся от испуга, уступил свое место Фазилю.

— Приятель, не подбросишь нас в аэропорт? Это недалеко, а нам бы очень хотелось успеть на последний рейс до Ньюарка.

— Никак не могу. Я высажу вас у стоянки такси.

— Господи Иисусе, да нам это обойдется в десять монет, не меньше.

Фазиль не стал с ним спорить. Он дал им десять долларов и высадил в квартале от стоянки такси. В превосходном настроении он фальшиво насвистывал всю дорогу до гаража. Отличное настроение не покидало его с тех пор, как в холле отеля «Монтелеоне» ему сообщили по телефону о прибытии пилота. Фазиль ликовал. Планы роились в голове, и ему приходилось делать усилия, чтобы сосредоточиться на дороге.

Прежде всего, он должен будет полностью подчинить себе Авада, заставить его бояться, подавить его волю. С этим он справится. Понадобится план спасения. Авад, конечно же, погибнет при взрыве, но узнать об этом он не должен.

В основе замысла Фазиля лежала мысль об использовании грузового вертолета со стройки крытого стадиона. Вертолет S-58 системы Сикорского считался довольно устаревшей моделью. Со своей грузоподъемностью в 5000 фунтов он не шел ни в какое сравнение с более новыми машинами, но для целей Фазиля подходил как нельзя лучше.

Для того чтобы поднять груз, требовались три человека — пилот, наводчик и стропальщик. Наводчик управляет действиями пилота, лежа на полу в задней части фюзеляжа вертолета и непосредственно наблюдая за грузом. Стропальщик находится на земле. Его задача — поймать трос с крюком и прицепить груз. Из вертолета это сделать невозможно. При чрезвычайных обстоятельствах пилот может мгновенно избавиться от груза, нажав кнопку аварийного сброса. Обо всем этом Фазиль узнал из разговора с пилотом вертолета. Пилот, добродушный негр с ясным взглядом широко расставленных глаз, был, похоже, рад поболтать. Не исключено, что он разрешит Аваду подняться с ним в воздух. В этом случае у Авада появится превосходная возможность познакомиться с кабиной вертолета и приборами управления. Фазиль надеялся, что Авад умеет располагать к себе людей.

В день матча за Суперкубок придется убрать пилота и любого, кто вздумает помешать захвату вертолета. Авад и Далиа поднимутся в воздух, а он останется внизу в качестве стропальщика. Когда вертолет окажется над трибунами, Далиа подорвет бомбу. Авад же будет спокойно ждать ее команды, чтобы сбросить контейнер вниз. Фазиля беспокоила эта красная кнопка. Если Авад перепугается и сдуру сам сбросит контейнер, то все пропало. Бомба не взорвется. Необходимо перед взлетом вертолета связать крюк так, чтобы он не мог раскрыться. Сделать это необходимо в самую последнюю минуту, когда вертолет уже начнет подниматься и Авад не сможет увидеть, что происходит внизу.